Клинтон, Трамп и Киев между ними: как результат выборов в США повлияет на Украину

В недавней колонке для издания Foreign Policy теоретик по международным отношениям Стивен Уолт писал о крушении на Западе либеральной демократии, которая уступает волне популизма, насилия и автократии в тех странах, которые помогли эту демократию создать. Именно на этом фоне в ноябре в США будут избирать следующего президента, и одна из ключевых проблем состоит в том, что американская внешняя политика будет зависеть от роста антилиберализма. В этой статье автор разбирает, какая позиция по «украинскому вопросу» у Хилари Клинтон и Дональда Трампа, и какое влияние результат выборов в США будет иметь на Украину.

Если президентом станет Хиллари Клинтон, то это, скорее всего, будет означать продолжение вовлечения США в мировые дела, примерно на том же уровне, который наблюдался в течение нескольких последних десятилетий. Если политика США в отношении Украины останется такой, какой она была при администрации Обамы, то такой сценарий, по мнению профессора Александра Мотыля, не так уж плох. Несмотря на то, что администрация Обамы отказалась предоставить Украине летальное оружие, американские санкции оказали значительное влияние на российскую экономику. Вместе с санкциями ЕС они привели к потере около 1,97% ВВП по сравнению с предыдущим кварталом. Поскольку центристы и правые преимущественно считают внешнюю и оборонную политику Обамы слабыми, Клинтон предстоит показать себя более сильной, чем действующий президент, если она хочет получить голоса избирателей, которые еще не определились. Возможно, ей следует занять более твердую позицию в отношении Сирии, Китая и ядерной сделки с Ираном, подписанной летом 2015 года, а также применять более проактивный подход к российскому экспансионизму. В статье для Foreign Policy Джеймс Тауб отмечает, что если внешнюю политику Обамы хвалит «реалистичный» лагерь международных отношений, то внешняя политика Клинтон может тяготеть к консервативному лагерю:

В конце концов, Клинтон имеет богатый опыт международной политики — она была первым Госсекретарем Обамы с 2009-го по 2013 год. Пребывание Клинтон на посту главного дипломата Америки является одновременно и благословением, и проклятием для ее избирательной кампании 2016 года. В частности, Клинтон критикуют за политику «перезагрузки» отношений с Россией, направленную на строительство обновленных отношений с Кремлем благодаря тому факту, что Владимир Путин, казалось, уступил своё место Дмитрию Медведеву. То, что эта политика была в значительной мере инициативой Белого дома, а не Госдепа, должна унять обеспокоенность тех, кто считает, что «перезагрузка» может быть предвестником слабости Клинтон в российских вопросах. Майкл Макфол, один из главных архитекторов политики «перезагрузки» Белого дома, ныне бывший посол США в Москве, четко заявил, что следующий президент не должен идти по пути «еще одной перезагрузки отношений с Россией; … на этот раз это был бы неправильный поворот политики».

Клинтон заявила, что для США «крайне важно» поддерживать «единую Украину», пояснив, что более сильная поддержка со стороны США понадобится Украине для победы над пророссийскими сепаратистами. К примеру, ожидается, что будет продлена действующая политика санкций и американское давление на Брюссель с целью поддержки единого фронта. На самом деле, одна из соавторов доклада, призывающего США предоставить Украине вооружение, — Мишель Флурной, бывшая заместитель Министра обороны по вопросам политики, — может рассматриваться как претендент на должность Министра обороны в администрации Клинтон.

Официальная позиция Демократической партии США в отношении России и Украины четкая и неизменная.  Официальная партийная платформа, обнародованная 21 июля 2016, содержит такой пассаж:

Тем не менее, есть и те, кто видит в Хиллари Клинтон прокремлевского кандидата. Илья Пономарев, единственный депутат российской Думы, не проголосовавший за аннексию Крыма, подчеркивает тесные связи Клинтонов с американской лоббистской фирмой «Подеста Групп», лоббировавшей крупнейший российский банк, «Сбербанк», большая часть акций которого находятся в собственности Центрального банка России, а сейчас — под санкциями ЕС и США. Основатель лоббистской группы, Джон Подеста, был Главой администрации Билла Клинтона, а сейчас возглавляет штаб избирательной кампании Клинтон 2016 года.

Еще один вопрос в том, какой доступ к Президенту будет иметь Виктор Пинчук — один из крупнейших иностранных доноров Глобальной инициативы Клинтона. Выступая в Украинском институте будущего, Линкольн Митчелл сказал, что, хотя Пинчук, скорее всего, не будет иметь прямого доступа, учитывая масштабы его пожертвований «трудно представить, что телефонный звонок [от него] останется без ответа».

Возможность победы Трампа представляет собой серьезную угрозу для стран, которые могут стать объектами российской агрессии. Советник Трампа по внешней политике Валид Фарес четко заявил в интервью изданию Deutsche Welle, что у его кандидата «еще нет» политики в отношении Украины. Впрочем, в избирательном штабе Трампа звучали четкие заявления о том, какой он хотел бы видеть ситуацию в Украине. Например, Фарес заявил, что Германия должна взять на себя роль, которую США сейчас играет в мирном процессе на Донбассе (примечательно, что советник, казалось, не знал, что роль Германии уже является ключевой, и эта страна, в отличие от США, является частью Нормандского формата, а также председательствует в ОБСЕ в 2016 году). Кроме того, штаб Трампа не преминул пренебрежительно высказаться о том, что кандидат называет «опасной идеей превратить в западные демократии государства, которые не имеют никакого опыта или заинтересованности стать западными демократиями». Учитывая непосредственную обеспокоенность некоторых правых партий Западной Европы, многие из которых пользуются российской финансовой поддержкой, в заявлении о внешней политике Трампа миссию НАТО называют устаревшей, поскольку в центре внимания должны быть вопросы «миграции и исламского терроризма».

18 июля газета Washington Post сообщила о том, что штаб Трампа удалил проукраинские формулировки из платформы Республиканской партии за неделю до партийного съезда. В то же время, подавляющее большинство республиканцев, которые отвечают за внешнюю политику в Вашингтоне, поддерживают решение предоставить Украине летальноеоружие. Штаб Трампа удалил формулировки, поддерживающие вооружение Украины, и даже вырезал, казалось бы, невинный пассаж из платформы, в котором говорилось: «Сегодня идеал» единой и свободной Европы «после окончания Холодной войны проходит через серьезные испытания вследствие военной агрессии России в Украине. Украинский народ заслуживает нашего восхищения и поддержки в своей борьбе». Это поражает не только потому, что формулировка была относительно нейтральной, а потому, что штаб Трампа до сих пор уделял мало внимания сути или содержанию в целом, обычно довольно равнодушно относясь к партийной платформе. Газета диаспоры The Ukrainian Weekly с офисом в Нью-Йорке опубликовала следующее сообщение, полученное от офиса конгрессмена-демократа Билла Паскрелла-младшего:

Действительно, Трам четко заявил, что он «точно не поклонник идеи противостояния России», с которой США должны работать для того, чтобы бороться с «ужасом исламского терроризма». Более тревожным стал тот факт, что Трампа, кажется, не волнуют авторитарные наклонности Путина: он поставил бы ему «пятерку» по лидерству. В свою очередь, Россия показала собственную заинтересованность в результате выборов. Традиционно, иностранные дипломаты избегают участия во внутренней политике, однако посол России в Вашингтоне присутствовал на речи Трампа о внешней политике в апреле, во время которой кандидат сказал, что он положит конец «ужасному циклу вражды» между США и Россией.

Источником особой тревоги являются непропорционально тесные связи Трампа с Россией. Вот выборка этих связей из статьи Washington Post:

• «В 1996 году Трамп пытался заручиться поддержкой руководителей табачных компаний США для постройки роскошного комплекса кондоминиумов в Москве»
• «В 2005 году Трамп подписал годовой контракт с компанией-застройщиком из Нью-Йорка с целью строительства Trump Tower в Москве»
• «В своей речи 2008 года, [сын Трампа] Дональд Трамп-младший заявил, что за последние 18 месяцев был в России шесть раз, надеясь подписать соглашение»
• «Трамп также продал особняк в Палм-Бич в 2008 году за $95 млн российскому олигарху Дмитрию Рыболовлеву, что зафиксировано в документах на недвижимость»
• «В 2013 году Трамп нашел нового партнера в России для реализации проекта строительства недвижимости в Москве, азербайджанца за происхождением Араас Агаларова, застройщика, которого иногда называют «российским Трампом» за его склонность увековечивать свое имя в объектах недвижимости».

И, наконец, Трамп собрал команду советников с такими же тесными связями с Россией. Руководителя предвыборного штаба Пол Манафорт называют «неприятностью для спецслужб» из-за его близости к украинским олигархам-союзникам Путина. Андерс Аслунд заявил в интервью Slate, что Манафорт был ближайшим политическим советником Януковича. Партия регионов наняла его в середине 2000-х для помощи с предвыборными кампаниями. Заданием Манафорта было создать из Януковича достойного для выборов кандидата. Манафорт курировал «Южную стратегию» Рональда Рейгана, которая апеллировала к расизму белых жителей Юга при помощи закодированной риторики. Манафорт повторно использовал эту стратегию, в этот раз сыграв на различиях между украинцами Востока и Запада Украины: Slate утверждает, что Манафорт «призвал своего кандидата поднять вопрос мнимых злоупотреблений» — среди белых для Рейгана, среди русскоязычного населения для Януковича.

Еще одним из советников Трампа на праймериз в Нью-Йорке был Майкл Капуто, который большую часть 1990-х годов работал на организации, которые поддерживали президента России Бориса Ельцина. В 2000 году он работал в «Газпром-медиа» над сменой имиджа Владимира Путина в глазах США. А Картер Пейдж, один из советников Трампа по внешней политике, также работал над ключевыми соглашениями для Газпрома в 2004-2007 годах. В своем блоге Пейдж писал, что кризис в Украине был вызван вмешательством Запада в дела Восточной Европы, и что поведение России в Крыму и на Донбассе было реакцией на западные провокации. В интервью Bloomberg News Пейдж заявил, что президентство Трампа будет финансово выгодны м для кое-кого из его «российских партнеров, которые пострадали от американских санкций, наложенных в 2014 году после интервенции России в Украину», добавив, что «чувствуется воодушевление с точки зрения возможностей для создания лучшей ситуации».

Все это подтолкнуло Джонатана Хайита в колонке для New York Magazine полушутя спросить, работает ли Дональд Трамп на Россию. Хайт замечает, что связи между Трампом и Путиным «напоминают манеру Владимира Путина проникать в правительства и подрывать их». А после того, как за несколько дней до съезда Демократической партии выяснилось, что финансируемые российским правительством хакеры совершили кибератаку на компьютерную систему Демократической партии, главный корреспондент The New York Times из Вашингтона написал, что до пятницы 22 июля обвинения в том, что Владимир Путин пытается вмешаться в выборы и  существует пугающая возможность сговора Кремля ради помощи Дональду Трампу, звучали только шепотом. Однако оглашение в пятницу около 20 000 электронных писем, украденных из компьютерных серверов Национального комитета Демократической партии, немало из которых поставили лидеров партии в неудобное положение, оживили обсуждение роли российский спецслужб в срыве кампании 2016 года.

Важно отметить, что исторически Республиканская партия всегда решительно поддерживала Украину. И многие украинцы из диаспоры склонны голосовать за республиканцев. Белый дом Дональда Трампа, вероятно, вмещал бы немало проукраинских голосов от партии. И Трамп не стыдится заявлять, что после многочисленных противоречивых комментариев про Путина его штаб оперативно оглашал разъяснительные заявления, объясняя, что Трамп на самом деле не поддерживает часто авторитарные тактики Кремля.

Неопределенность в результатах выборов является значительным вызовом для Украины. Если будет ожидаться, что победит Трамп, Путин может дождаться инаугурации 20 января 2017, чтобы прибегнуть к решительному шагу в Украине: администрация Трампа не будет возражать, а Германия больше не будет председательствовать в ОБСЕ.

Впрочем, если опросы общественного мнения продолжают показывать, что у Клинтон больше шансов победить — по состоянию на 28 июля она имеет 60,2% шансов на победу на всеобщих выборах, по данным опросов социолога Нета Сильвера — то лучшим временем для решительных шагов на Донбассе будет двухмесячный период между выборами в ноябре и инаугурацией. Президенты, слагающие полномочия, беспокоятся за свое наследие — так, Джордж Буш не хотел занимать резкую позицию в грузино-российской войне осенью 2008 года, а Обама хочет остаться в памяти американцев президентом, который восстановил дипломатические отношения с Кубой, подписал знаковое соглашение с Ираном, а также уменьшил американское военное присутствие за рубежом. Конечно, Путин понимает: поскольку срок Обамы подходит к концу, его Администрация вряд ли позволит втянуть США в острый конфликт.

Таким образом, президентские выборы в США действительно будут иметь значительные последствия для Украины. Отныне и до ноября стоит следить за несколькими ключевыми вещами: политической мобилизацией американцев иностранного происхождения, особенно потомков иммигрантов из Восточной Европы; изменениями в кремлевской риторике, отражающими изменения шансов кандидатов на победу; и, наконец, на рост настойчивости со стороны Германии, ОБСЕ и Госдепа США «решить» конфликт на Донбассе до дня выборов.