Если объявим дефолт, останемся с долгами и без денег

Андрей Кириленко, профессор Кембриджского университета, в эфире шоу «Что с экономикой?» рассказал о том, как коронавирус повлиял на экономику и почему Британия не вводит жесткий карантин. Он предостерегает, что объявив дефолт Украина останется при своих долгах, но без возможности получить дополнительные деньги.

Юлия Минчева: Как в Британии борются с эпидемией коронавируса?

Андрей Кириленко: Еще 2 года назад BBC сняли документальный фильм о пандемии, в котором назвали ее самым большим вызовом для Британии. Фильм построен на симуляции, где «нулевой» пациент заражает двух других, те – еще двух и так далее. Чтобы проследить «путь» вируса Великобритания создала специальное приложение для телефона, которое показывало перемещения граждан и помогал понять, как много людей может заразить один больной.

Сейчас модель скорректирована под коронавирус, добавлены новые параметры, так как появилась информация о том, какие будут последствия заболевания для разных возрастных групп и разных полов. Эти новые данные использованы для пересмотра политики Великобритании в борьбе с коронавирусом.

Модель помогает понять, как лучше всего реагировать на пандемию, когда одновременно много людей становятся больными и мощностей медицинской системы не хватает на всех.

Один из выводов — если пандемия идет волнами, то бросив весь медицинский персонал на первую волну, можешь оказаться разоруженным перед следующими, потому 30-40% врачей заболеют и 2-3 недели проведут в карантине. Сейчас есть информация, что последняя мощная (не последняя в целом) волна эпидемии пройдет летом 2021, поэтому планировать действия нужно не на неделю или две, а на месяцы.

В Британии бытует мнение, что свободные люди с достаточной информацией смогут уберечь себя и общество лучше любых авторитарных мер. Симуляция показывает, если вы просто моете руки и держитесь на расстоянии 1,5 — 2 метра от людей, если можете, то количество инфицированных в конце всей модели будет меньше на 25-30%. Просто за счет индивидуальных действий.

Юлия Минчева: Есть ли у Британии планы более сильной защиты наиболее уязвимых от коронавирусу групп?

Андрей Кириленко: Да, последние меры именно об этом. Если вы в группе риска, вас просят вообще не выходить из дома.

К сожалению, во время пандемии больных очень много, аппаратов искусственной вентиляции легких не хватает, и врачам приходится выбирать, кого спасать, а кого нет.

Юлия Минчева: Какие экономические меры помогут выйти из кризиса, вызванного пандемией? Когда всем будут нужны деньги, где их брать?

Андрей Кириленко: Мне кажется неудачной идея Зеленского договариваться с олигархами. Что их интересует? Чтобы их бизнес спасали в первую очередь. Поэтому для них выгодно встретиться с тем, кто может использовать деньги налогоплательщиков в их пользу.

Зато денег олигархов не хватит на нужды страны. У кого эти деньги есть? У международного сообщества. Украине нужно держаться ближе к международным деньгам и знаниям, чтобы понимать, что весь мир будет делать. Недавно МВФ сказал, что потратит 1 триллион долларов на помощь в борьбе с коронавирусом. Знания о вирусе собираются во Всемирной организации здравоохранения.

Свои внутренние ресурсы можно использовать на меньшие вещи — например, на создание мобильного приложения для украинцев. Все и так сидят в смартфонах, сделайте это полезным: чтобы была информация — туда не ходи, там может быть риск инфицирования.

Андрей Федотов: Куда может завести нас кризис на фондовых биржах? Как ситуация отличается от кризиса 2008 года?

Андрей Кириленко: Мы небольшая страна, которая экспортирует сырье, с открытой экономикой, которая не способна «делать погоду» на финансовых рынках.

Рынки сейчас реагируют на информацию, к которой ранее не имели доступа или не принимали во внимание, и это для них определенный экзамен. На поведение рынков ориентируются политики, центральные банкиры и министры финансов, создавая план действий.

И финансовый, и макроэкономический кризис уже с нами. Как долго они продлятся, по кому ударят, какая будет реакция — это еще не понятно. Но то, что ситуация требует изменений в поведении — это точно, наивные те, кто этого не видит.

Андрей Федотов: Из-за падения экономики и закрытия границ странам-должникам труднее отдавать долги. Можно ли говорить сейчас о глобальной договоренности по реструктуризации их долгов?

Андрей Кириленко: Я думаю, это вполне реально. Уже были Парижский и Лондонский клуб. Я думаю, что возникнет какой-то новый клуб, потому что коронавирус и кризис, который пришел за ним, это глобальный форс-мажор, где нет виновных. И страны в него попали не по своему желанию. Теперь и кредиторам, и дебиторам надо понять, как с этим работать.

Но важно, чтобы Украина проводила реструктуризацию в рамках определенного клуба и по правилам, а не сама по себе объявила, что «у нас не хватило денег». Если самостоятельно отдельно от всех объявим дефолт, останемся с долгами и без денег.

Юлия Минчева: Как пандемия повлияет на Brexit?

Андрей Кириленко: Фокус Великобритании сместился с Brexit, потому что сейчас надо думать, как спасти как можно больше людей за счет внутренних и внешних ресурсов.

После этой пандемии мир будет другим. Люди скорее всего изменят взгляд на то? какое правительство им нужно. Если ваше правительство вас защитит и к нему есть доверие — его подход сработал, если нет — это может завершиться как после Первой мировой войны. Тогда исчезли империи и короли, потому что люди подумали — зачем они нужны, если не способны нас защитить.

Андрей Федотов: Что в среднесрочной перспективе нужно делать Украине для поддержки бизнеса и людей?

Андрей Кириленко: Я хочу отметить положительные моменты, благодаря которым Украина может легче справиться с кризисом.

Во-первых, за последние годы в Украине очень хорошо очистили банковскую систему. Сейчас там нет проблем и есть резервы.

Все что работает, должно продолжать работать.

Из-за того, что украинцы пережили Майдан и живут в состоянии войны, для них карантин и эпидемия могут стать не таким большим стрессом. Я ожидаю, что будет меньше паники, люди смогут организоваться. Майдан в этом смысле дал полезный опыт. В других стран такого опыта нет. Я думаю, что украинцам немного легче с психологической точки зрения. Возможно, украинцы понимают, как работать с шоками.

Что нужно сейчас делать? Обеспечить наибольшую прозрачность для людей. Дать им больше информации. Я верю, что свободные люди всегда сделают больше и лучше для мира, чем те, кого ограничивают. Каждый должен посмотреть в будущее через призму настоящего — политик ты, ученый, бизнесмен или публичная личность — и ответить на вопрос, делаешь ли ты сейчас так, чтобы в будущем по крайней мере не стало хуже. Это уже много.