Квартирный вопрос: Лещенко, Ляшко или Хомутынник — кто больше злоупотребляет?

Бурное обсуждение покупки недвижимости народным депутатом Украины Сергеем Лещенко — отличный пример того, что жизнь украинского чиновника создает многочисленные возможности для общественного возмущения по поводу его реальных или мнимых грехов. Государственный служащий ведет образ жизни лучше, чем может себе позволить человек с сопоставимым доходом? Возможно, он берет взятки? Получает доходы из запрещенных источников? Есть ли какая-то разница между этими предположениями? А как насчет уплаты налогов с такого неофициального дохода? Правдивы ли объяснения относительно источников и природы доходов для дорогих приобретений?

В статье мы утверждаем, что дело Лещенко хотя и не содержит убедительных доказательств каких-либо нарушений, однако заслуживает расследования. Впрочем, как ряд других недавних случаев потенциального получения чиновниками ненадлежащих преимуществ и выгод, которые, к сожалению, не привлекли столько внимания со стороны общественности и официальных следственных органов.

Контекст

Новый народный депутат Украины Сергей Лещенко приобрел квартиру, которую многие расценили как роскошь, и зарегистрировал ее на свое имя. Часть потраченных денег, очевидно, принадлежала ему, что подтверждается последними декларациями. Другая часть, как утверждается, была позаимствована у его девушки Анастасии Топольской и собственницы интернет-издания Алены Притулы. Квартира могла быть куплена со скидкой. Приобретение Лещенко в настоящее время рассматривается Национальным антикоррупционным бюро Украины на основании обращения самого депутата.

Этот случай является противоположным ситуации, когда дорогостоящее имущество официально не принадлежит официальному лицу. Например, народный депутат Украины и лидер Радикальной партии имени себя Олег Ляшко, как сообщается, проживает в доме площадью более 500 кв. м, который он, согласно декларации, арендует по цене небольшой квартиры в Киеве. Подобным образом экс-премьер-министр Украины и лидер партии Батькивщина Юлия Тимошенко, как представляется, наслаждается жизнью в имении в пригороде Киева: дом находится в собственности ее двоюродной сестры. Другой народный депутат Украины господин Хомутынник, как утверждается, праздновал свое 40-летие на дорогой яхте и пользовался частным самолетом, которые, по слухам, принадлежат ему. Ни один из этих случаев не вызвал существенного общественного резонанса и не привел к расследованию на предмет возможных нарушений.

Что, если займов не было и Лещенко использовал собственные деньги?

Действительно ли Лещенко занял деньги? Или это было притворство? Могло ли быть так, что для приобретения квартиры он использовал собственные средства? Сомнения возникают из-за хорошего понимания украинских реалий. Такое же оправдание — заимствование денег у товарища, хотя и в большем размере — было использовано судьей Зваричем, впоследствии признанным виновным и приговоренным к десяти годам лишения свободы, а также другими должностными лицами, которые подозревались в коррупции.

Политик, который не может подтвердить внезапное и значительное увеличение своего благосостояния, может быть признан виновным в совершении уголовного преступления, которое определено как незаконное обогащение[1]. Таким образом, лучше иметь договоры займа или другое объяснение. Возможны две основные альтернативы заимствованию средств. Во-первых, эти деньги могли быть заработаны в 2016 году и еще не подлежать декларированию. Законные источники доходов депутата ограничены заработной платой, оплатой за преподавательскую деятельность, авторские права, научную работу, процентный доход и тому подобное. Подарки разрешены только от близких лиц. Получение доходов из запрещенных источников является в лучшем случае административным правонарушением. Во-вторых, деньги могли быть сбережениями депутата. Согласно обнародованным декларациям Лещенко за 2013-2015 гг., его доходы были недостаточными для такой инвестиции. Его незаконно опубликованные декларации за предыдущие годы указывают на то, что необходимую для приобретения сумму он мог заработать. Однако декларация 2015 года не показывает никаких сбережений. Правда, они могли храниться в наличной форме. В этом случае в декларации не было строки для их раскрытия, что может быть использовано для защиты от обвинений в ненадлежащем декларировании имеющихся средств.

Независимо от законности источников для приобретения, стоимость квартиры не должна быть выгодным предложением для депутата, даже если такая скидка может предоставляться другому покупателю; может быть, что цена стала решающим фактором при покупке, но господин Лещенко должен был приобрести квартиру по цене выше порога «минимальной рыночной цены»: законодательство по борьбе с коррупцией дает определение подарка, как любого преимущества, льготы или услуги, предоставляемой бесплатно или по цене ниже минимально рыночной, если только такая скидка не является общедоступной. Несмотря на то что нет преимущественного метода для определения такой скидки на рынке недвижимости в центре Киева, видимость неуместности в объяснениях, представленных депутатом Лещенко, является такой же важной, как и то, что такая скидка могла на несколько тысяч гривен не дотянуть до суммы, достаточной для наложения административного штрафа в размере до 3400 гривен и конфискации подарка. То есть меньшая цена должна быть отпугивающим фактором для государственного служащего.

В то же время цена квартиры со скидкой не может быть основанием для предъявления претензий в уклонении от уплаты налогов.

Что, если Притула и Топольская действительно заняли деньги Лещенко?

О займе от Притулы известно немного. Он предоставлен на 10 лет, вероятно, в письменной форме, возможно, в иностранной валюте. Процентная ставка, если есть, неизвестна, так же, как и то, предоставлен ли заем под залог или ипотеку. Совсем ничего не известно о другом займе.

Закон позволяет народным депутатам Украины занимать деньги, если нет конфликта интересов или скрытых платежей/выгоды. Заем может также указывать на определенные нарушения.

Без письменного договора или других документов, подтверждающих обязанность вернуть средства, деньги, предоставленные Притулой, должны рассматриваться в качестве подарка. Подарки в таком размере запрещены для чиновника[2], если только не предоставлены близкими лицами. Притула не соответствует этому требованию. В зависимости от размера и обстоятельств можно было бы говорить об административном правонарушении[3], преступлении незаконного обогащения[4] или, если будет доказано, что передача денег связана с официальными обязанностями депутата, неправомерной выгоды[5]. Деньги от Топольской могли быть законными, если бы депутат и его подруга жили вместе, имели общее хозяйство и несли взаимные права и обязанности семейного характера[6]. 

Если существуют договоры, значение имеют их условия. Использование иностранной валюты или начисления процентов является приемлемым[7], но процентная ставка и структура обеспечения должны быть сопоставимы с рыночными условиями. Если они чрезвычайно благоприятны (например, без процентов, без обеспечения), выгоду, которая предоставлена Лещенко, можно рассматривать в качестве подарка. Тестом является сравнение условий с “минимальной рыночной ценой”[8]. Закон и существующая практика недостаточно четкие в отношении того, как определить минимальную рыночную цену по условиям займа и можно ли свести выгоду к определенной сумме, что важно для определения наказания за административное правонарушение.

Это дело может также поднять вопрос о конфликте интересов, который господин Лещенко обязан предотвращать. Учитывая то, что заимствованная сумма превышает доход Лещенко за последние три года, такой заем может вызвать финансовую зависимость от кредитора и, следовательно, создать возможность для влияния кредитора на решения и действия Лещенко, что порождает потенциальный конфликт между его частным интересом и публичным долгом.

Возможно, Лещенко и Топольская купили квартиру совместно?

Если займа не было, то, возможно, было намерение Лещенко и Топольской совместно приобрести квартиру. Они могли бы зарегистрировать ее как общую собственность на свои имена, если бы не необходимость предоставить для оформления договора нотариально заверенное согласие господина Топольского, который до сих пор является официальным мужем подруги депутата. Ни один официальный документ не требуется для предоставления займа без нотариального удостоверения, так как согласие одного из супругов в этом случае презюмируется.

Если это было действительно так, то при приобретении квартиры депутат выступал в качестве нераскрытого агента своей подруги и/или номинального держателя части квартиры. Украинское законодательство не признает такой концепции в случае сделок с недвижимостью. Последствиями является правовая неопределенность для Топольской[9], если Лещенко после заключения брака с ней откажется юридически передать часть квартиры в ее собственность.

Объем претензий мужа будет также варьироваться в зависимости от юридической структуры сделки. Если его жена имеет право собственности на квартиру, при отсутствии брачного договора доля имущества будет считаться совместной собственностью ее и ее мужа, проживающего отдельно. При наличии займа предметом совместной собственности будут ее требования кредитора по договору займа, то есть право на долю в поступлениях от погашения займа, если и когда они получены.

А что насчет жилья, арендуемого Юлией Тимошенко и Олегом Ляшко?

Более опытные профессиональные политики предпочитают не пользоваться дорогим имуществом, зарегистрированным на свое имя.

Например, в 2015 году Тимошенко, похоже, пользуется чужим домом площадью 588 кв. м и квартирой площадью 59,4 кв. м бесплатно (декларация не содержит никаких ссылок на расходы, связанные с арендой). В 2014 году, очевидно, аренда того же дома стоила 200 000 гривен (основываясь на оригинальной декларации, опубликованной на официальном сайте украинского парламента и проанализированной в средствах массовой информации 3 апреля 2015-го). Если предположить, что сумма аренды охватывает год, это нормальная цена за хорошую квартиру в центре города Киева, а не за огромный дом в престижном пригороде столицы. В декларации за 2014 год, исправленной без видимого правового основания, ссылки на сумму арендной платы были удалены, что еще раз позволяет предположить, что дом мог использоваться бесплатно. Олег Ляшко в 2015 году арендовал дом площадью 549,5 кв. м за 60 000 гривен.

Несмотря на то что обе ситуации могут указывать на использование имущества бесплатно или по ценам значительно ниже минимальной рыночной цены, положения о незаконном обогащении не применяются здесь по двум причинам. Во-первых, указанные расходы по аренде (будь то даже ноль) находятся в пределах задекларированного дохода. Во-вторых, получение скидки не приводит к увеличению активов, несмотря на то что результатом является значительная экономия для получателя. Таким образом, доказывание уголовного преступления требовало бы доказательств взятки, то есть того, что предоставленные выгоды были платой за преимущества, предоставляемые при осуществлении официальных полномочий.

Административное правонарушение доказывается проще. Предоставление услуг бесплатно или по цене ниже минимальной рыночной цены, а также преференций и выгоды может быть квалифицировано как подарок, использование которого ограничено, как описано выше. В качестве защиты декларанты могут заявить об ошибках в своих декларациях (скорее всего, исключительно административное правонарушение).

Взрослые игрушки депутатов: самолеты, яхты

Но даже лучшей альтернативой аренде может быть сделать вид, что актив не находится ни в собственности, ни в пользовании лица. Например, украинский депутат Хомутынник, по слухам, использует яхту стоимостью 24 млн долларов США и самолет стоимостью 17 млн долларов США. Если слухи правдивы, то возможны два сценария. Господин Хомутынник может владеть активами напрямую (что маловероятно по причинам, изложенным ниже) либо опосредованно, через контролируемую или официально неконтролируемую компанию или лицо.

В декларации господина Хомутынника за 2015 год ничего не говорится о яхтах или самолетах, принадлежащих ему или его семье или используемых ими на праве долгосрочной аренды или других основаниях. Таким образом, если депутат был бы прямым владельцем, он бы столкнулся с ответственностью за недекларирование активов. Кроме того, неясно, как депутат мог напрямую приобрести активы, не нарушая украинские правила валютного контроля. Несмотря на высокий уровень доходов депутата, также мог бы возникнуть вопрос о незаконном обогащении.

Если, наоборот, кто-то другой является зарегистрированным владельцем яхты и самолета, то конечный собственник может использовать их на основе договора аренды, услуг или без каких-либо законных оснований. Использование транспортного средства по иностранному праву может быть задокументировано договором чартера, доверенностью, обменом электронных писем, любым подобным документом или договоренностью. Таким образом, юридическое толкование будет зависеть от того, была ли проведена оплата услуг в пользу владельца. Без таких платежей пользование яхтой или самолетом может быть интерпретировано как подарок с последствиями, изложенными выше.

Бенефициарное владение компаниями, которым принадлежат активы, в случае обнаружения, вероятно, будет указывать на прошлые нарушения закона. Однако доказательства связи — сложная задача. Так же, как и доказывание таких преступлений, как незаконное обогащение, торговля влиянием и т.д., признаком чего может быть использование предметов роскоши.

В сухом остатке

Внедрение электронных деклараций для государственных служащих в этом году должно решить ряд проблем, которые становятся очевидными в рассмотренных случаях. Во-первых, обновленная форма деклараций очень подробная, охватывает такие активы, как, например, наличные деньги, и требует раскрытия информации о стоимости активов, где это возможно. Во-вторых, в декларацию не могут быть внесены изменения по истечении предусмотренного срока, а их представление и содержание будут контролироваться и проверяться Национальным агентством по предупреждению коррупции. В-третьих, декларации в свободном доступе. Таким образом, украинская общественность тоже может анализировать информацию на предмет соблюдения законов по борьбе с коррупцией, а также, в случае необходимости, жаловаться на несоответствие (см., например, эту опцию).

Беглый обзор деклараций, поданных на данный момент, случай с Лещенко и другими, однако, показывает, что не только общественность, но и государственные служащие могли бы извлечь выгоду из лучшего понимания антикоррупционного законодательства, в частности, обстоятельств, которые могут вызвать вопросы по их полному соответствию закону. Полезными могут быть тренинги наряду с подробными методическими рекомендациями по заполнению декларации.

Существуют также пробелы в действующем законодательстве (например, см. примечание 2). В центре внимания, однако, должно быть в настоящее время обеспечение соблюдения действующего законодательства по борьбе с коррупцией, которое является достаточно хорошим, а не его постоянное совершенствование. Особенно важным должно быть внимание к косвенным нарушениям. Немногие коррумпированные чиновники будут открыто брать деньги, обещать преимущества, подписывать полностью незаконные документы. Необходимо понимать, что такие вещи делаются более тонко, более опосредованно. Это необходимо учитывать. По мере развития судебной практики станет очевидным, где реальные пробелы и законодательные изменения будут полезны в борьбе с коррупцией.

Примечания:

Авторы: Зоя Милованова (VoxUkraine Law), Дмитрий Бойко, Василий Юрманович (Integrites)