Имбирь вылечит и другие мифы о Covid19, в которые мы верим

2020 год ознаменовался глобальным распространением не только вируса SARS-Cov-19, но и информации о методах защиты от него — часто ложной. С молниеносной скоростью одни теории сменяли другие, в то время как фактчекеры и СМИ часто не успевали проверять их на достоверность. Всемирная организация здравоохранения даже ввела новое понятие — «инфодемия» — для обозначения сверхбыстрого распространения одновременно правдивой и фейковой информации в обществе. 

И если для первых месяцев жизни во время пандемии вера в непроверенную, а часто даже губительную для здоровья, информацию достаточно естественна, мифы, в которые мы продолжаем верить через год после начала карантина, могут угрожать эффективному сдерживанию вируса в стране и мире. Это особенно актуально ввиду недавно начатой программы вакцинации. 

Сегодня опубликованы более двухсот тысяч научных статей, посвященных теме Covid-19, ВОЗ часто выступает с официальным брифингами, заявления опытных врачей распространяют СМИ и соцсети. Однако что заставляет значительную часть общества упорно верить в чудодейственную силу имбиря для борьбы с болезнью? Эти и другие вопросы мы попытались исследовать в контексте поведенческой экономики, чтобы понять, как наши когнитивные искажения влияют на восприятие превентивных мер, связанных с болезнью. 

Итак, мы провели онлайн-опрос через соцсети и проверили знание респондентами фактов о пандемии и вакцинации. Мы также попросили респондентов оценить самостоятельно, насколько они считают себя осведомленными и ответственными в соблюдении карантинных норм. Аналогичные вопросы были поставлены о близких, знакомых и остальном населении страны. 

На вопрос ответили 184 человека, в основном из трех регионов страны — Львова, Киева и Одессы. Выборка на 70% состоит из людей в возрасте от 18 до 35 лет (рис. 1); в ней 31% мужчин, которые являются работники как частного, так и государственного сектора, а также студенты местных вузов. Несмотря на то, что нашу выборку нельзя считать репрезентативной, она позволяет оценить важные тенденции в принятии нами ежедневных решений о безопасном поведении — решений, которые в конечном итоге определяют нашу способность коллективно противостоять пандемии.

Наше исследование показало, что 33% респондентов принимают витамины для борьбы с коронавирусом, 17% — верят, что имбирь, чеснок или куркума могут повысить защиту от болезни, 14% верят, что такой же эффект имеет умеренное употребление алкоголя, еще 11% принимают противовирусные препараты. В то же время более половины опрошенных не знают, что вакцинация эффективна против разных штаммов вируса, в то время как 42% уверены, что вакцина сначала «заражает» нас активным вирусом, а уже потом дает возможность выработать антитела. Несмотря на то, что наши знания о превентивных мерах и вакцинации трудно назвать совершенными, большая часть респондентов признает, что для них важнее принимать решения о методах личной защиты, основываясь на собственных убеждениях, а не соблюдать меры, которые внедряет местная или центральная власть. Далее рассказываем подробно. 

Первое наблюдение касается оценки людьми собственной осведомленности по сравнению с остальным населением страны. Почти все респонденты оценивают собственное знание фактов на порядок выше, чем рациональность остальных жителей страны (рис. 2). В то время как среднее значение личной осведомленности составляет 4 по шкале от 1 до 5, где 5 — это самый высокий уровень осведомленности, соответствующее среднее значение для остального общества — чуть менее 3. Поведенческая экономика объясняет это явление эффектом наивного реализма или эффектом «третьего лица». Согласно этим искажениям, человеку свойственно переоценивать влияние, которое информационные сообщения имеют на других по сравнению с ним. Простыми словами, нам кажется, что мы «самые умные в этой комнате». Люди уверены, что видят мир объективно, в то время как другие, особенно те, кто с ними не согласен, плохо информированы или нерациональны.

Похожий результат мы получили для вопроса о соблюдении карантинных норм. Респонденты в среднем оценивают собственную ответственность в соблюдении карантинных мер почти на 4,5 (по шкале от 1 до 5), в то время как соответствующая оценка остального населения лишь немногим превышает 2 (рис. 3).

На основе ответов на 13 вопросов о популярных мифах, связанных с превентивными мерами и вакцинацией (например, о том, что вакцина сначала «заражает» нас вирусом, маски могут вызвать кислородную интоксикацию, а для заражения нужно минимум 10 минут близкого контакта), мы создали индекс осведомленности респондента с фактами. Индекс может принимать значения от 1 до 5 и основывается на количестве правильных ответов на упомянутые 13 вопросов. Сравнив наш индекс осведомленности респондента с его самооценкой знания фактов, можем подтвердить еще одно искажение поведенческой экономики — эффект Даннинга-Крюгера. Это популярное когнитивное искажение состоит в том, что люди, которые хуже ориентируются в фактах, очень часто переоценивают свои знания, в то время как более информированные будут скорее себя недооценивать. 

В рамках нашей выборки те, кто считает себя знатоком фактов о коронавирусе, довольно плохо справились с оценкой правдивости популярных мифов. Коэффициент корреляции между самооценкой осведомленности и фактической осведомленностью составляет лишь 0,24. В то же время те, кто дал большее количество правильных ответов, ниже оценивают свою способность полагаться на факты при принятии решений по пандемии. Соответственно, чем больше мы действительно знаем, тем больше понимаем, что наши знания ограничены (рис. 4).

Интересно, что даже получив информацию о новых знаниях в сфере превентивных мер, связанных с пандемией, люди преимущественно остаются верными своим предыдущим, часто ложным, убеждениям. 

Так, лица с большим индексом осведомленности в среднем признают повышение эффективности мер лечения и предотвращения болезни сегодня по сравнению с прошлым годом. В то же время респонденты с меньшим значением индекса осведомленности в соответствии с нашей оценкой чаще склонны верить в то, что власть и ученые скрывают информацию с целью наживы, а методы борьбы с болезнью не улучшились. Этот результат можно объяснить предубеждением консерватизма. Если лицо в начале пандемии сформировало свое представление об определенных средствах защиты, учитывая большое количество разнообразной информации, ему труднее воспринять новые данные об этом вопросе, а тем более изменить свое мнение. 

Еще один интересный результат — это то, что лица, которые лучше оценивают собственное здоровье, менее осведомлены о «коронавирусных» фактах (рис. 5). Это можно объяснить тем, что люди, ведущие здоровый образ жизни, считают, что легко перенесут коронавирус, если им заболеют, и поэтому не слишком заботятся о том, чтобы больше узнать о болезни и соответствующих мерах безопасности.

Трудно сказать однозначно, что именно заставляет нас верить в те или иные мифы. Мы, например, исследовали также влияние медиа на значение индекса осведомленности и обнаружили, что те, кто использует Инстаграм как один из двух основных источников получения информации, в среднем имеют значения индекса на 0,45 п.п. ниже (рис. 6).

Также люди с наименьшим знанием фактов и значительной верой в теории заговора преимущественно получают информацию из телепрограмм, случайных новостей в браузере и маленьких каналов новостей в соцсетях, которые в основном носят еще и развлекательный характер. Похожая ситуация с жителями малых городов, для которых, в среднем, наблюдается меньшее значение индекса осведомленности. 

Наш опрос показал, что даже самые уверенные в собственной рациональности люди часто становятся заложниками когнитивных предубеждений. Первым шагом к их преодолению является осознание того, что мы все иногда ошибаемся, а другие люди могут знать больше, чем мы. Простых рецептов против вируса нет: имбирь не способен спасти нас от болезни, а критическое мышление очень даже может.

И хотя официальная коммуникация о мерах защиты от вируса и вакцинации очень важна, прежде всего нужно понимать, что каждый из нас является отдельным звеном в распространении «инфодемии». И если один человек не распространит слухи в общем чате, другой проверит информацию из альтернативных источников, а третий спросит, на чем основывается то или иное утверждение, возможно, со временем наша коллективная осведомленность вырастет.