Війна не Єдина Серйозна Проблема Вугільної Промисловості Східної України

Украинскому Кабинету министров предстоит завершить процесс закрытия нерентабельных шахт, осуществить приватизацию оставшихся в государственной собственности угледобывающих предприятий, а также установить свободное ценообразование, исключив из торговли углем посредническую компанию «Уголь Украины». Как показывает российский пример реструктуризации угольной промышленности, критически важным фактором успешности реформирования отрасли является предоставление адресной финансовой помощи семьям уволенных шахтеров.

Насколько важен уголь Восточной Украины?

Одним из последствий боевых действий в Донецкой и Луганской областях стало сокращение поставок угля с территорий, подконтрольных руководству самопровозглашенных ДНР и ЛНР. По состоянию на 1 декабря, объем запасов угля на складах украинских теплоэлектростанций сократился более чем в два с половиной раза по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. В условиях острого дефицита угля Кабинет Министров был вынужден искать источники его покрытия за рубежом. Так, в августе госпредприятие «Укринтерэнерго» заключило контракт с британской компаний Steel Mont Trading на приобретение 1 млн. тонн угля из ЮАР. Первая партия топлива была доставлена в конце октября, однако в силу ряда политических факторов южноафриканский уголь был признан непригодным для использования. Поскольку официальный Киев не может вывезти из Донбасса около трех млн. тонн угля, добытых на принадлежащих украинскому государству шахтах, руководству страны не остается ничего иного, кроме как продолжать поиск альтернативных поставщиков топлива. Частично эту роль может взять на себя Казахстан, который будет экспортировать в Украину уголь с Экибастузского месторождения.

В условиях сокращения импорта газа из России наличие стабильных поставок угля имеет критически важную роль для энергетической безопасности Украины. Сегодня важнейшим препятствием на пути ее обеспечения являются продолжающиеся вооруженные столкновения на территории Донецкого угольного бассейна, приведшие к остановке работы 68 шахт. Впрочем, даже если в регионе установится мир, в отрасли все равно будут сохраняться проблемы.

Угольный кризис в Восточной Украине начался задолго до войы

В течение двух постсоветских десятилетий угольная промышленность бывшей Украинской ССР переживала достаточно тяжелый кризис, сопровождавшийся обвальным падением добычи, которое началась еще в советский период (с 216 млн. тонн в 1975 году до 189 млн. тонн в 1985-м), но при этом резко усилилось именно в 1990-е годы (с 165 млн. тонн в 1990 году до 71 млн. тонн в 1996-м). В то время Донбасс испытывал трудности, которые в последней трети XX столетия были характерны для угленосных регионов Германии (Рур), Великобритании (Северо-Восточная Англия), Польши (Верхняя Силезия) и России (Кузбасс). Наличие значительного числа нерентабельных шахт и разрезов, действовавших исключительно благодаря финансовой поддержке из государственного бюджета, свидетельствовало о необходимости глубокой реформы, которая бы могла позволить сделать отрасль рентабельной.

Серьезным препятствием на пути реализации этих шагов являлась деятельность профессиональных союзов, которые были наиболее сильны именно в шахтерской среде. Об этом, в частности, говорит тот факт, что, хотя в 1990-е годы численность горняков не превышала 5% от общего количества занятых в украинской экономике, на их долю приходилось более половины от всех организовывавшихся тогда забастовок. Требования шахтеров носили не только экономический (например, обеспечение семьи каждого горняка отдельной квартирой), но и политический характер, будь то предоставление конституционного характера Декларации о государственном суверенитете Украины (1991) или проведение досрочных президентских выборов (1993). Более того, выступления работников отрасли оказывали серьезное воздействие на расклад сил в высших эшелонах власти.

Так, в 1993 году, после шахтерского марша на Киев, на пост первого заместителя премьер-министра был назначен Ефим Звягильский, который до этого был директором крупного угледобывающего предприятия «Шахта им. А.Ф. Засядько», а также председателем горсовета и горисполкома Донецка. Во многом под его влиянием Кабинет министров выделял в адрес угольной отрасли масштабные субсидии, общий объем которых по итогам все того же 1993 года составил рекордные 3,8% ВВП. Положение в значительной мере изменилось после избрания Леонида Кучмы на президентский пост летом 1994 года. Будучи выходцем из Днепропетровска, Кучма всячески стремился ограничить влияние донецкого клана, чему в максимальной степени могла поспособствовать реструктуризация угольной отрасли Донбасса. Свою роль сыграла и тяжелая макроэкономическая ситуация, что выражалось в четырехзначных показателях инфляции в 1992 (2 730%) и 1993 годах (10 155%) и глубоком падением ВВП, в период с 1990 по 1994 год составившим 48%. В результате в 1995 году размер субсидий в адрес угледобывающих предприятий был сокращен до 0,7% ВВП. Одновременно с этим Кабинет министров начал интенсивные переговоры со Всемирным банком, по итогам которых была подготовлена программа радикальных преобразований, направленных на создание в Украине конкурентного угольного рынка, участники которого бы не зависели от получения субвенций со стороны государства.

В декабре 1996 года Всемирный банк подписал с украинским Кабинетом министров соглашение о выделении 300 млн. долларов, предназначенных для проведения угольной реформы. В течение четырех последующих лет было закрыто около семидесяти убыточных шахт, что привело к высвобождению более 150 тысяч работников. Вместе с тем, отрасль продолжала зависеть от субсидий, размер которых по итогам 2000 года составил 1,1% ВВП. В том числе с попыткой их ликвидации была связана отставка Юлии Тимошенко, которая в прореформаторском правительстве Виктора Ющенко, возглавлявшего Кабинет министров в 1999-2001 годах, занимала должность вице-премьера по энергетике. Ее сменщиком на этом посту оказался Виталий Гайдук, который ранее работал заместителем главы Донецкой областной администрации, а также был причастен к созданию корпорации «Индустриальный союз Донбасса», занимавшейся перепродажей газа. В декабре 2002 года премьер-министром стал бывший губернатор Донецкой области Виктор Янукович, который обеспечил сохранение субсидий для угольной отрасли. Ситуация не изменилась и после Оранжевой революции: в период с 2005 по 2010 годы объем дотаций вырос с 3,3 млрд. гривен (0,74% ВВП) до 7,7 млрд. гривен (0,71% ВВП).

Что не так с угольной промышленностью Украины

Целый ряд проблем угольной промышленности по сей день остается нерешенным. В первую очередь стоит упомянуть низкую производительность труда: если в Польше в 2007 году средний годовой объем выработки одного шахтера составлял 761 тонну угля, то в Украине в том же году – всего 189 тонн. В силу сложных условий добычи (средняя глубина действующих сегодня шахт составляет 700 м) в отрасли наблюдается чрезвычайно высокая смертность, о чем свидетельствует высокий уровень коэффициента травматизма со смертельным исходом, отражающего число погибших на 1 млн. тонн добытого угля – 2,2 по состоянию на 2008 год. Для сравнения, в России даже в неблагополучном для угольной отрасли 2007 году, когда выброс метана на шахте «Ульяновская» унес жизни 110 человек, этот показатель составлял 0,77. Другой ахиллесовой пятой украинской угольной промышленности является сохранение нерыночного ценообразования, ключевую роль в котором играет государственная компания «Уголь Украины», покупающая уголь у государственных шахт и перепродающая его теплоэлектростанциям.

Уроки России

Ориентиром для украинского Кабинета министров могла бы стать реструктуризация угольной промышленности, которая была проведена в России в 1990-е годы. На заре первого посткоммунистического десятилетия отрасль испытывала жесткий кризис: в то время размер государственных дотаций был эквивалентен 1% ВВП. Объем добычи, составлявший в 1988 году 425 млн. тонн, десять лет спустя опустился до уровня в 232 млн. тонн. Процесс реструктуризации начался в 1994 году, когда правительство РФ совместно со Всемирным банком опубликовало доклад «Люди превыше всего», выступивший в роли дорожной карты преобразований. За прошедшее с тех пор десятилетие было ликвидировано 188 шахт и разрезов и было уволено свыше полумиллиона человек. Краеугольным камнем реформы была приватизация: если в 1993 году доля угля, добываемого частными компаниями, составляла лишь 5,5%, то к 2007 году этот показатель увеличился до 99,9%. При этом сам уровень добычи существенно вырос – с 232 млн. тонн в 1998 году до 315 млн. тонн в 2007-м.

Выделение субсидий из федерального бюджета было практически полностью приостановлено. Если в 1994 году общая сумма дотаций в адрес отрасли составляла 3,2 млрд. долларов (0,79% ВВП), то в 2007-м – всего 275 млн. долларов (0,02% ВВП), причем эти деньги использовались вовсе не на поддержку убыточных шахт, которых попросту не осталось, а на финансирование социальных и экологических программ, связанных с урегулированием последствий реструктуризации. Не менее сильные изменения произошли и в сфере безопасности: если в 1994 году коэффициент частоты травматизма со смертельным исходом на 1 млн. тонн добытого угля составлял 1,06, то в 2006-м этот показатель опустился до уровня 0,27. За этот же промежуток времени существенно сократилось общее количество погибших на российских шахтах – с 277 человек (1994) до 85 (2006). При этом в отрасли резко выросла производительность труда: в период с 1995 по 2008 год среднегодовая выработка одного работника увеличилась с 200 тонн угля до 1350 тонн. Наконец, Россия впервые в своей новейшей истории стала угольным нетто-экспортером: в 2011 году за рубеж было поставлено 120 млн. тонн добытого в стране угля. На рубеже 1990-х годов об этом нельзя было и мечтать.

Важным следствием реструктуризации отрасли оказалось увеличение доли угля, извлекаемого в России дешевым и производительным открытым способом, до двух третей от общего объема добычи. Доля же затратной и высокоаварийной подземной добычи, еще в начале 1990-х годов применявшейся на половине угольных предприятий, к середине 2000-х упала до одной трети. При этом основной прирост добычи был достигнут за счет разработки месторождений Сибири и Дальнего Востока, в то время как на шахтах Восточного Донбасса, расположенных на территории Ростовской области, наблюдался спад операционных показателей.

6 шагов к возрождению угольной промышленности Украины

Опыт России лишний раз подчеркивает абсолютную закономерность кризиса Донецкого угольного бассейна, добывающие предприятия которого оказались в последние двадцать лет в значительной мере неконкурентоспособными. Поэтому даже если вслед за приостановкой боевых действий последует частичное восстановление работы шахт, находящихся сейчас под контролем властей «народных республик», развитие крупнейшего угленосного региона Украины окажется устойчивым только в том случае, если правительство страны доведет до конца процесс реструктуризации, начатый целых два десятилетия назад.

Ключевыми составляющими преобразований должны были стать меры, которые в конце прошлого века применялись большинством угледобывающих стран Европы:

• отказ от выделения субсидий в пользу нерентабельных шахт,
• последующее закрытие нерентабельных шахт,
• приватизация прибыльных предприятий,
• либерализация цен,
• высвобождение избыточной рабочей силы,
• оказание адресной помощи семьям уволенных шахтеров.

Подвдя итоги, украинскому Кабинету министров предстоит завершить процесс закрытия нерентабельных шахт, осуществить приватизацию оставшихся в государственной собственности угледобывающих предприятий, а также установить свободное ценообразование, исключив из торговли углем посредническую компанию «Уголь Украины». Как показывает российский пример реструктуризации угольной промышленности, критически важным фактором успешности реформирования отрасли является предоставление адресной финансовой помощи семьям уволенных шахтеров. Впрочем, в Донбассе эта задача будет облегчена наличием низких социальных ожиданий среди местных жителей: приостановка идущих уже не первый месяц боевых действий и будет лучшей формой социальной поддержки. Последнее, впрочем, зависит от позиции политического руководства России.