Индекс реформ 57. Мощный всплеск антиреформ обвалил Индекс реформ почти до нуля

«До этого момента взаимодействие с гражданским обществом имело огромное значение для прогресса, достигнутого Украиной в борьбе с коррупцией. Следует избегать любых мер, которые могут помешать гражданскому обществу играть его важную роль. В связи с этим мы рассматриваем недавно принятые изменения в закон об е-декларациях, которые требуют от активистов неправительственных организаций и подрядчиков подавать е-декларации, как шаг назад, и мы ожидаем, что это будет срочно пересмотрено».

«В этом законе есть только одна хорошая идея. Солдаты, сержанты и курсанты освобождены от обязанности подавать декларации. Конечно, если они при этом не являются депутатами, прокурорами или чиновниками. Именно об этом мы договаривались с представителем Президента в парламенте, когда согласовывали текст закона перед голосованием.

Но внесенные при голосовании депутатами из «Народного Фронта» и «Блока Петра Порошенко» правки с требованием подавать е-декларации активистам антикоррупционных общественных организаций, всем их партнерам и поставщикам, а также членам всех без исключения общественных советов является ошибкой. В стране продолжает господствовать клептократия с ее правилом «друзьям — все, врагам — закон». Антикоррупционное законодательство — это не только прозрачность. По его нарушения нами предусмотрена уголовная ответственность. С нынешним Агентством по предотвращению коррупции и судами электронные декларации гражданского общества легко будут использованы для давления и репрессий против него.

Я за представление электронной декларации всеми гражданами. Но после того, как будет наказан последний чиновник, который солжет в своей декларации или не сможет объяснить происхождение опасного в ней имущества».

«В стране с такими коррупционными рисками, как Украина, требование к раскрытию информации о вознаграждении членов наблюдательного совета является вполне резонным. Еще в начале реформы корпоративного управления в 2014 мы настаивали на раскрытии вознаграждения, выплачиваемого каждому члену наблюдательного совета, а также на принятии отдельного антикоррупционной политики в Нафтогазе и на других важных госпредприятиях.

Кроме того, акционеры (государство) должны иметь представление о том, что вознаграждение независимого члена наблюдательного совета не является решающим в его доходах, поскольку иначе он потеряет финансовую независимость. Это означает, что акционеры должны иметь представление об общих доходах члена наблюдательного совета. Но это не значит, что эти суммы необходимо раскрывать публично — для этого достаточно проверки через внутренние системы контроля предприятия.

Более того, требование раскрывать все состояние члена наблюдательного совета не является справедливой. В отличие от чиновника или руководителя компании, которой должны доход от единственного места работы, член наблюдательного совета тратит на выполнение этой функции только меньшую часть своего рабочего времени, а следовательно, требование о е-декларирования не является соразмерной этой части времени.

Итак, с этой точки зрения, справедливым был бы «облегченный» вариант раскрытия информации о доходах членов наблюдательных советов».

«Происходят манипуляции по неподотчетности ГО, которые на самом деле представляют налоговые декларации государству и финансовые отчеты донорам-грантодателям и публикуют отчеты о своей деятельности. На активистов антикоррупционных организаций и их подрядчиков в грантовых проектах теперь дискриминационно распространяется ответственность за представление заведомо недостоверных сведений в электронной декларациях, несвоевременное представление е-деклараций и несообщение о существенных изменениях в имущественном состоянии или открытие валютного счета в зарубежном банке. И это несмотря на то, что гражданский сектор не наделен властными полномочиями и не живет за счет бюджетных средств, не говоря уже о необоснованности использования формы декларации, разработанной для должностных лиц, и нарушение ряда статей Конституции.

Также законодатель не придерживался принципа юридической определенности, поскольку поправки допускают очень широкие толкования терминов, определения которых законодательно не закреплено. Предприниматели по всей стране уже пересматривают возможность предоставления услуг общественному сектору.

Все это предоставляет мощные возможности для давления на тех активистов, кто борется с коррупцией власти, блокирования их деятельности. Это демонстрирует отсутствие искренних намерений руководства государства продвигать настоящие антикоррупционные реформы и строить партнерские конструктивные отношения с общественностью. Необходимо полностью отменить все последние правки, касающиеся дискриминации гражданского общества и его контрагентов«.

«Под действие Закона подпадают члены наблюдательных советов госпредприятий и госбанков — они должны будут отчитываться об их имуществе, доходах, изменении имущественного положения. Такие требования могут отбить желание у потенциальных иностранных кандидатов с нужным нам опытом и компетенцией участвовать в конкурсах на эти должности.

И дело не в нежелании публичности, а в сложности процесса отчетности (а иногда — банальной его невозможности) и, что самое главное, риска политического влияния. Ответственность за неправильно заполненную отчетность может использоваться как рычаг давления для принятия нужных решений независимыми членами наблюдательных советов. Поскольку именно они, а не представители правительства как акционера после осуществления реформы корпоративного управления будут принимать ключевые решения на государственных предприятиях.

Почти сразу после принятия Закона правительство решило увеличить количество членов наблюдательного совета НАК «Нафтогаз» с пяти до семи (один дополнительный независимый член и один — от государства). Конкурс на нового независимого члена будет лакмусовой бумажкой, которая покажет, повлияет ли новое законодательство на желание кандидатов участвовать в конкурсе, не пытается ли правительство подобрать на эту позицию лояльного человека.

Один из последних примеров независимости действующих членов наблюдательного совета компании — голосования независимых членов за отставку главы «Укрстрансгазу» из-за обнаружения аудитором ряда нарушений в компании. В интересах украинцев, как конечных владельцев госкомпаний, чтобы наблюдательные советы госпредприятий создавались и оставались независимыми от политиков».

«Изменения в порядке привлечения резидентами внешнего финансирования, которые внес НБУ, существенно упрощают процедуры регистрации и внесения изменений в кредитные договоры в случае изменения кредитора с резидента на нерезидента. В том числе, право инициировать регистрацию и внесение изменений отныне имеют не только резиденты-заемщики, но и нерезиденты-кредиторы и уполномоченные банки.

Кроме того, осуществление регистрации договоров будет происходить в «заявительный» режиме — путем автоматического занесения в электронный реестр. Также регулятор смягчил свои требования к резидентам-заемщикам: отменено требование обязательного представления справки НБУ об объеме фактически полученного кредита и погашения задолженности по ним; упрощенно перечень оснований для аннулирования регистрации договоров.

Указанные изменения существенно упрощают порядок привлечения резидентами внешнего финансирования и способствуют расширению возможностей обращения прав кредиторов. Это повысит заинтересованность внешних кредиторов в участии в кредитных проектах в Украине «.

«НБУ осуществил дальнейшие шаги для упрощения жизни бизнеса. Изменился порядок регистрации договоров по привлечению средств от нерезидентов, решены некоторые процедурные проблемы, которые наносили хлопоты. Так, для уступки прав иностранным кредитором другому иностранному кредитору больше не будет необходимо фактическое согласие заемщика — иностранные компании смогут самостоятельно подавать на регистрацию таких изменений НБУ.

Были прояснены некоторые моменты, связанные с изменением украинского банка, обслуживающего кредит. Переходы в другие банки получают распространение как через изменение в финансовой стабильности банка, клиентом которого является заемщик, так и через неодинаковые подходы банков к сотрудничеству с клиентами (как сугубо в сфере обслуживания, так и по определению рискованности операций, идентификации клиентов, документов, требуемых от клиентов для проведения операций и т.п.)».