Гендерное неравенство в «черном зеркале»: как преодолевать насилие в цифровом измерении?

Страны и международные организации начали разрабатывать институциональные механизмы борьбы с насилием в сети, в частности, криминализируя новые формы насилия и разрабатывая инструменты подотчетности онлайн-платформ. Украина также признала кибернасилие проблемой, однако пока нет комплексных данных относительно этого явления, а существующие правовые инструменты ограничены по сфере действия и не полностью обеспечивают юридическую ответственность за правонарушения в цифровом измерении.

Что такое цифровое насилие?

Распространение доступа к интернету и социальным сетям привело к переносу насилия как социального явления из офлайн-сферы в онлайн, что получило реальные социальные, экономические и политические последствия. Исследовательская служба Европарламента в 2021 году оценила общие потери от кибердомогательств и киберпреследования в 49-89,3 млрд евро. Они состоят из расходов на здравоохранение и юридических расходов, потерь за счет более низкого качества жизни, более высоких затрат на поиск работников и оплату труда из-за более низкого уровня участия на рынке труда и т.д.

Агрессия в интернете может иметь много проявлений, начиная от оскорблений вроде бодишейминга (дискриминация по внешним признакам) и до создания порнографического контента с помощью искусственного интеллекта на основе фотографий реального человека. В целом речь идет о действиях, которые совершаются с помощью технологий — мобильные устройства, интернет, социальные сети, электронная почта, устройства отслеживания геолокации, камеры, искусственный интеллект и т.д. — и наносят ущерб или страдания жертве. Совершать такие правонарушения могут как родственники, знакомые, сексуальные партнеры и бывшие партнеры, так и анонимы или незнакомцы. Цифровое измерение насилия означает нанесение прежде всего психологического вреда, однако может также включать физические, сексуальные, экономические и другие виды страдания.

Кто чаще всего страдает от кибернасилия

Объектом насилия в онлайн-сфере или посредством технологий может стать любое лицо независимо от пола, возраста, этноса, социального положения или религии. Согласно опубликованным в 2020 году результатам опроса от U-report, в котором приняли участие более 8 тыс. респондентов из разных стран мира, 51% подвергались жестокому обращению или насилию онлайн, а 64% отметили, что знают людей, подвергавшихся онлайн-насилию.

Жертвы не всегда сообщают о таких случаях, опасаясь стыда, осуждения и виктимизации, что затрудняет сбор количественных данных, которые могут показать масштабы проблемы. В то же время некоторые социальные группы чаще подвергаются цифровому насилию из-за дисбаланса власти, который делает их более уязвимыми. Например, жертвами кибергруминга (cyber grooming, online grooming) являются дети, поскольку такой вид насилия предполагает установление дружеских отношений и эмоциональной связи с лицами, не достигшими совершеннолетия, с помощью социальных сетей, мессенджеров и т.д. в целях дальнейших сексуальных действий. Дети также становятся жертвами кибербуллинга, секстинга, сплетен о сексуальной жизни. При этом агрессорами могут быть не только взрослые, но и сверстники. По статистике Национальной детской горячей линии ОО «Ла Страда-Украина», треть обращений к ним от детей и взрослых касалась кибербуллинга, а более 18% судебных дел по буллингу касалось травли именно с применением средств электронных коммуникаций. По результатам опроса детей в возрасте 6-17 лет в Украине, каждого десятого ребенка просили прислать свои интимные фото.

Опрос об опыте кибердомогательств, проведенный в США в 2014 году, демонстрирует, что мужчины относительно чаще подвергаются оскорблениям или угрозам, в то время как молодые женщины особенно уязвимы к сексуальным домогательствам и преследованиям.

Исследование Economist Intelligence Unit, охватившее 45 стран мира (включая Украину), показало, что 85% опрошенных женщин подвергались или были свидетелями насилия в интернете и с помощью технологий, при этом 38% женщин сообщили о личном опыте такого насилия. Об опыте онлайн-насилия своем или других женщин сообщили 74% опрошенных в Европе, 91% в Латинской Америке и Карибском бассейне и 98% на Ближнем Востоке.

При этом женщины и девушки из уязвимых категорий населения (мигрантки, представительницы национальных или религиозных меньшинств, сообщества ЛГБТК+, женщины с инвалидностью) сталкиваются с насилием чаще.

Насилие в цифровом измерении может наносить жертвам вред разной степени тяжести (физический, психологический, экономический) и в различных сферах, что приводит к определенной форме «социального разрыва». При этом, учитывая, что отдельные формы цифрового насилия гендерно обусловлены, то есть совершаются по признаку пола, некоторые последствия характерны именно для женщин:

• уменьшение разнообразия цифровых пространств (женщины подвергаются самоцензуре и уменьшают свое присутствие в онлайн-среде);
• продолжение и/или углубление гендерного цифрового разрыва; 
• неблагоприятные социально-экономические последствия на уровне общества и страны (потери от снижения экономической активности женщин, рост расходов на здравоохранение и др.).

При разработке политик преодоления домашнего насилия международные организации и законодатели на уровне стран обращают особое внимание на проблему гендерно обусловленного насилия, являющуюся крайним проявлением гендерного неравенства. Причем такое насилие может совершаться как в отношении женщин (девушек), так и в отношении мужчин (мальчиков). Такие политики, хотя направлены прежде всего на поддержку женщин и девушек, могут иметь универсальный характер для борьбы с насилием.

Как реагируют на проблему в мире?

Проблема гендерно обусловленного насилия в цифровом измерении приобрела больше внимания за последнее десятилетие, однако активная работа над регуляторным влиянием началась только во время пандемии COVID-19, когда выросло количество случаев насилия над женщинами.

Пока что на международном уровне нет единой правовой базы, сфокусированной на регулировании насилия в цифровом измерении. Однако в отдельных странах политики, направленные на борьбу с насилием над женщинами и домашним насилием, включают меры и в цифровой среде.

Основными международно-правовыми актами в этом контексте являются три документа. Все они ратифицированы Украиной. Первый — это Конвенция Совета Европы о предотвращении насилия в отношении женщин и домашнего насилия и борьбе с этими явлениями (Стамбульская конвенция). И хотя там прямо не говорится о цифровом измерении, в 2021 году GREVIO (независимая группа экспертов, осуществляющая мониторинг выполнения сторонами Стамбульской конвенции) опубликовала Общие рекомендации №1 о цифровом измерении насилия в отношении женщин. В них эксперты определили, что насилие в отношении женщин и девушек в цифровом измерении как проявление гендерно обусловленного насилия подпадает под сферу действия Стамбульской конвенции. Соответственно, независимо от того, совершены ли такие действия в офлайн или онлайн, они должны преследоваться законом.

Вторым важным международно-правовым актом, который касается цифровой среды и обладает обязывающей силой, является Конвенция Совета Европы о киберпреступности (Будапештская конвенция). Она определяет процедурные полномочия и механизм международного сотрудничества по киберпреступности и любому правонарушению, связанному с электронными доказательствами, однако прямо не регулирует вопрос насилия над женщинами. Вместе со Стамбульской конвенцией она может обеспечить механизмы для судебного преследования насилия в цифровом измерении.

Третий документ — Конвенция Совета Европы о защите детей от сексуальной эксплуатации и сексуального насилия (Лансаротская конвенция). Она обязывает криминализировать все формы жестокого обращения с детьми, включая формы насилия в цифровом измерении, касающиеся сексуальной эксплуатации и сексуального насилия в интернете.

К международным актам «мягкого права», то есть не имеющим обязательной юридической силы, можно отнести Рекомендации Комитета Министров государствам-членам Совета Европы по борьбе с языком ненависти, Рекомендации Комитета министров государствам-членам Совета Европы по предотвращению и борьбе с сексизмом, Рекомендации Комитета Министров государствам-членам о роли и обязанностях Интернет-посредников и др.

В настоящее время опыт стран и международных институций в борьбе с насилием в цифровом измерении ограничен. Например, по данным Всемирного банка, только 30% из 190 стран мира приняли НПА, регулирующие проблему кибердомогательства (cyber harassment) (рис. 1), которое является одним из самых распространенных видов насилия в цифровой среде.

Результаты исследования законодательства стран-членов ЕС в 2022 году показали, что во всех 27 странах кибернасилие охватывается общими нормами уголовного права без уточнения об ИКТ или других средствах. 21 страна криминализировала по крайней мере один вид преступления кибернасилия (см. табл. 1 в приложении). Как правило, законодательные положения, касающиеся кибернасилия, гендерно нейтральны.

В большинстве случаев страны включают отдельные нормы относительно различных видов насилия в существующие нормативно-правовые акты. Речь идет об изменениях в Уголовном кодексе, уточнениях в законах. Например, Сент-Винсент и Гренадины в 2016 году приняли Закон о киберпреступности, определяющий конкретные виды правонарушений и соответствующие наказания за их совершение, однако безотносительно гендерной составляющей. В 2018 году Франция отнесла сексуальные домогательства в социальных сетях или с применением электронных средств связи к уголовным преступлениям, а Италия в 2019 году к уголовным преступлениям отнесла незаконное распространение изображений или видео сексуального характера, а также порноместь. Однако такие изменения носят точечный характер.

Кроме того, страны и группы стран разрабатывают широкие политики и планы действий, которые касаются гендерного насилия. Например, США в мае 2023 года опубликовали Национальный план прекращения гендерно обусловленного насилия: стратегии действий, в котором отдельный раздел посвящен онлайн безопасности.

ЕС пока не имеет специфического правового инструмента, всесторонне охватывающего проблему гендерного насилия в отношении женщин, однако некоторые его формы, в частности, в цифровом измерении, подпадают под действие действующего законодательства. В Стратегии гендерного равенства на 2020-2025 годы отмечается, что «насилие в Интернете, нацеленное на женщин, стало всеобъемлющим с конкретными, ужасающими последствиями». Для преодоления этой проблемы в октябре 2022 года Совет и Парламент ЕС подписали Закон о цифровых услугах (Digital Services Act). Среди прочего в нем определены ответственность онлайн-платформ за контент, распространяемый пользователями, и ожидания от их борьбы с незаконной деятельностью в интернете.

В марте 2022 года Европейская комиссия представила предложение Директивы о борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием, чтобы законодательно закрепить на уровне всего ЕС минимальные стандарты криминализации гендерно обусловленного насилия (как оффлайн, так и онлайн), защиты жертв и предотвращения таких видов преступлений. В частности, регуляции предусматривают криминализацию наиболее распространенных форм кибернасилия (распространение без согласия интимных изображений, в том числе фейковых), киберпреследование, высказывание ненависти и др.). В течение почти двух лет продолжались дискуссии о предлагаемых нормах, и в феврале 2024 года законопроект был принят.

Каков правовой механизм борьбы с насилием в цифровом измерении в Украине?

Как и большинство стран мира и Европы, у Украины есть отдельные инструменты, но нет комплексного механизма защиты или привлечения к ответственности за насилие в онлайн-сфере и/или с помощью технологий. Одна из причин — эта проблема относительно новая. Общая рамка безопасности в онлайн-сфере в Украине определяется законами «Об информации», «Об основах обеспечения кибербезопасности Украины», «О национальной безопасности», «Об облачных услугах», «Об электронных коммуникациях», «О защите персональных данных», «О защите информации в информационно-коммуникационных системах» и т.д.

Проблема насилия в цифровом измерении (кибернасилия) признается Государственной стратегией обеспечения равных прав и возможностей женщин и мужчин на период до 2030 года. В плане действий на 2022-2024 годы записаны отдельные шаги для преодоления проблемы и поддержки жертв насилия: оказание психологической помощи с помощью «горячих линий», проведение исследований, подготовка информационно-аналитических справок с информацией о выявленных случаях и реагировании на них.

Ратифицированная Украиной Стамбульская конвенция обязывает выполнить четкие шаги по криминализации ряда преступлений против женщин, преодолению гендерной дискриминации и домашнего насилия. Ввиду того, что GREVIO признала распространение норм Стамбульской конвенции на цифровое измерение, выполнение положений конвенции должно стать одним из инструментов борьбы с насилием в сети.

В законодательстве Украины нет прямых норм права, предусматривающих ответственность за кибернасилие. Поэтому пока что отдельные нормы Уголовного кодекса Украины (ст. 120, 126-1, 129, 153, 161, 163, 182, 189, 301-2), Кодекса Украины об административных правонарушениях (ст. 173-2, 173-4, 173-5) и некоторых вышеуказанных законов могут быть применены к соответствующим правонарушениям.

Однако на пути применения этих инструментов есть ряд препятствий. Во-первых, недостаточное законодательное регулирование. Закон Украины «Об основных принципах обеспечения кибербезопасности Украины» дает определение «киберпреступления». Вне этого в правовом поле страны нет ни одного из терминов, касающихся насилия в цифровом измерении (цифровое насилие, кибернасилие и т.п.), а также его видов (единственное исключение — это «буллинг» в отношении участников образовательного процесса). Следовательно, не определено и уголовное наказание за соответствующие преступления.

Во-вторых, трудности в процессе доказывания таких преступлений, в том числе с использованием дипфейков. Жертва должна собрать и хранить доказательства, подтверждающие вредоносные действия (скрины экрана, переписок, электронной почты, аудиозаписи). Однако не всегда это можно сделать вовремя или продумать необходимость сбора доказательств в состоянии стресса. К тому же агрессор может удалить такую ​​информацию до того, как жертва успеет зафиксировать данные. В то же время, у правоохранительных органов может не быть достаточной технологической способности и подготовки для проведения расследования таких правонарушений, а агрессора может быть сложно идентифицировать. Кроме того, не всегда такие правонарушения подпадают под юрисдикцию одной страны, поскольку агрессор и жертва могут находиться в разных странах.

В-третьих, стереотипы о том, что вред, причиняемый в онлайне, меньше, чем в реальной жизни: акты цифрового насилия не всегда приводят к физическому ущербу, который «заметен» и неоспорим, а потому необходимо доказать, что совершенные в интернете действия причинили вред. Однако исследование Университета Суонси показало, что молодые жертвы киберзапугивания вдвое чаще наносят себе вред и совершают суицид по сравнению с теми, кто не являлся жертвой таких насильственных действий.

В-четвертых, недостаточная цифровая грамотность и осведомленность о безопасности в интернете населения. По данным исследования цифровой грамотности Украинцев в 2021 году, доля респондентов, цифровые навыки которых находились ниже «базового уровня» (согласно методологии оценки цифровых навыков, применяемой Европейской комиссией), составила почти 48%. Лишь 40% опрошенных украинцев делали резервные копии файлов на внешних устройствах или в облаках, при этом респонденты, не делающие копии — это в основном лица в возрасте 40-70 лет, а также люди, у которых цифровые знания «отсутствуют» или «ниже среднего». При этом 45% опрошенных указали, что среди навыков, которые они хотели бы сформировать, на первом месте навыки онлайн-безопасности.

Другой проблемой является нехватка статистических данных. В вышеупомянутой государственной стратегии обеспечения равных прав и возможностей прямо говорится об отсутствии в Украине сбора данных о случаях кибернасилия, о дезагрегации таких данных по полу речь даже не идет. В имеющихся данных судебной статистики нет уточнения по совершению правонарушений в онлайн-сфере или с помощью ИКТ, а потому они не могут быть использованы. В настоящее время единственным источником информации о кибернасилии являются опросы, однако они носят спорадический характер. В результате невозможно провести объективный и комплексный анализ проблемы насилия (в частности гендерно обусловленного) в цифровом измерении в Украине.

Что надо сделать Украине?

Украина должна продолжать реализацию действий, заложенных принятыми стратегиями преодоления гендерного неравенства и его крайней формы — насилия, разрабатывать и внедрять инструменты и механизмы не только поддержки и защиты жертв насилия, но и его предупреждения и привлечения к ответственности лиц, которые его совершают или являются посредниками.

1. Необходимые шаги в правовом поле предусматривают:
   • законодательное определение терминов «насилие в цифровом измерении» или «цифровое измерение насилия», «кибернасилие»;
   • исполнение взятых на себя обязательств после ратификации Стамбульской конвенции;
   • определение юридической ответственности за насильственные действия в цифровом измерении, то есть их криминализация; уточнение способа совершения преступления по ст. 153 УКУ «Сексуальное насилие»; введение административной ответственности для правонарушений, не являющихся преступлением;
   • имплементацию в национальное законодательство нормы Закона о цифровых услугах (DSA) для гармонизации с законодательством ЕС; разработать правила и стандарты подотчетности интернет-посредников, онлайн-платформ для повышения прозрачности и подотчетности распространения и использования данных, которые в том числе могут быть частью насильственных действий;
2. Устранить пробелы в данных по насилию в цифровом измерении — обеспечить их регулярный сбор для анализа и формирования широкого понимания ситуации. Обеспечение количественного и качественного измерения насилия в цифровом измерении требует мультисекторальной кооперации — между государственными и негосударственными субъектами: органами статистики, правоохранительными органами, НПО, онлайн-платформами (которые могут распространять информацию о формах насилия, которые совершались на их платформах). Данные о цифровом измерении насилия могут собираться на основе опросов, административных данных от соответствующих органов (например, полиции или социальных служб), проведения интервью, фокус-групп и путем сбора «больших данных», в частности с применением искусственного интеллекта, из социальных сетей.
3. Интегрировать в школьную программу курсы цифровой безопасности, этики обращения с цифровыми инструментами, сексуального образования для формирования положительных общественных норм, превенции насилия в цифровом измерении. Сексуальное образование помогает уменьшить уровень гендерно обусловленного насилия (1, 2, 3, 4), а поэтому может иметь соответствующий эффект и относительно насилия в цифровом измерении.
4. Реализовать информационную кампанию, направленную на рост осведомленности населения о насилии в цифровом измерении, его видах и необходимости реагирования. Результаты ряда научных исследований (1, 2) показали, что программы распространения информации о кибербуллинге эффективны для повышения уровня осведомленности подростков об этом виде насилия, а также развития их навыков противостоять кибербуллингу.
5. Гендерный мейнстриминг должен применяться ко всем политикам и законодательству, касающимся информационных технологий. 
6. Расширение возможностей женщин и девушек участвовать в политическом процессе, получать STEM-образование, выходить на работу и занимать руководящие должности в технологическом секторе, участвовать в разработке цифровых инструментов и развитии цифровой среды. На глобальном уровне женщины занимают менее одной трети должностей в технологическом секторе по всему миру, что делает эту сферу менее гендерно чувствительной и не учитывает опыт женщин в развитии ИКТ, в частности, в вопросах преодоления насилия в цифровом измерении.

Приложение